О древних башнях в с. Братском. (в Нижнеудинском округе, в Братской волости).
От редакции: О памятниках древности сибирской (русской) старины в Иркутской губернии, губ. статистич. Комитетом начали собираться подробные сведения еще с 1868 г.; были делаемы описания, распоряжения о надзоре и охранении существующих еще памятников старины от порчи и проч… Так в «записках и трудах Статистич. Комитета» в IV выпуске 1868-9 г. напечатана записка о современном положении древних деревянных церквей и башен сохранившихся в заштатном городе Илимске, заложение и постройка которых относится: самой древнейшей церкви Казанской, по показаниям клировых ведомостей, в 1679 году; башни же, как служившие оплотом предприимчивым и отважным покорителям, конечно, построены были значительно раньше. Первый населенный пункт на р. Илиме явился в 1629 году, это было зимовье заложенное казачьим атаманом Иваном Галкиным под именем «ленского волока», позже укрепленное и переименованное в Илимский острог. В последствии острог был перенесен ниже на две версты, где теперь и стоит г. Илимск (на первоначальном же месте осталась только небольшая почерневшая от времени церковь погостом, на котором похоронен знаменитый амурский деятель Хабаров); но об этом точно времени не определяется. Обе сохранившиеся до ныне и о положении в настоящее время башен бывшего острога, подробных описаний сделано не было.
Как известно из сибирской исторической летописи, первые походы русских, уже крепко утвердившихся тогда на Енисее, в 1627 и 1630 годах дальше на восток, на р. Ангару, в земли Бурят были неудачны в военном отношении, но зато они познакомили русских с населявшими ангарский бассейн племенами, отчасти с их экономическим положением, а главное услыхали об обильных, будто бы месторождениях серебряной руды в землях бурят. Это были только слухи, но они дошли до Тобольска главенствовавшего тогда над Сибирью, почему оттуда и стали делаться настояния о разыскании этих руд во чтобы то ни стало; идти даже хотя в Монголию. И вот, тот же Максим Перфильев, попытка которого объясачить племена по Верхней Тунгуске (Ангаре) в 1627 обошлась ему дорого, так как в схватке с тунгусами он потерял одного товарища убитым и 11 раненными – в числе которых был и сам – едва спасши свою добычу, в 1631 году идет этим же путем снова, но уже с предосторожностями, с большим числом товарищей и даже с 2 пушечками, имея целью основать на этом пути непременно оплот «острог» (Перфильеву указывалось дойти до впадения р. Оки в Ангару и там заложить острог). Преодолев все трудности плавания вверх по Ангаре, через ее пороги, и поднявшись до Падунского порога, Перфильев у него остановился, боясь идти дальше, чтобы не раздразнить Бурят до крайности и заложил острог против Падунского порога, назвав его Братским (Братскими люди называли бурят; так называются он и в настоящее время, да и сами буряты называют себя Братскими). В последствии же острог этот переносился все ближе в устью р. Оки, именно к 1646 году и только в 1654 году его расположили у самого устья Оки, на западной протоке ее, где ныне село Братское. От этого острога сохранились две деревянные башни, ниже описываемые действ. член. комитета г. Воротниковым.
-------
Относительно содержания древних башен и о надзоре за ними местной волостной властью сделаны должные распоряжения: прибита доска с надписью «заложены в 1631 году», устроены барьеры вокруг башен, так что чистота в них, надо надеяться, будет соблюдаться теперь всегда, разве только голуби, обитавшие в них, будут несколько помехой этому.
Описание же самих башен, чтобы точнее определить занимаемое ими место в селе, я начну с церкви. Церковь Братская стоит в средине самого селения на холме с восточной стороны; на углах церковного погоста с южной и западной сторон находятся башни, по одной на каждой из упомянутых углов; к ним примыкает церковная решетчатая деревянная ограда; башни на западном углу от церковного крыльца отстоит на расстоянии 17 ⅔ саж., а южная – 11 саж.; мимо этих башен пролегает улица по направлению от Ю.В. к С.З., называемая в Братске задней улицей; против башни западного угла, через упомянутую улицу, находится частный оптовый винный склад, недалеко на С.З. через площадь, здание волостного правления, а на север – пожарный сарай и соляная стойка; башни деревянные, бревенчатые, кровли их тесовые; цвет их почти черный от времени и действия солнечных лучей; в бревнах башенных стен во многих местах видны следы топора, что, как свидетельствует предание, означает то, что молодежь здешняя вырубали находившиеся в стенах свинцовые пули; таковых пуль в стенах теперь нет ни одной. В каждой их двух башен есть дверь внизу, вверху большое окно, которое служило дверью, как будеи сказано ниже, в средине окошко, меньшей величины, и вверху и внизу дыры небольшие, служившие, будто бы, местом куда вставлялась винтовка для выстрела при отбое неприятеля. Внутри ничего особенного нет, кроме того, что в одном углу печь, — или точнее, остаток печи битой (не кирпичной); внутренность башни разделяется на два этажа одинаковым (однорядным) полом; снизу вверх внутри башни хода нет, а чтобы попасть вверх, то нужно поставить лестницу, по которой и влезать в верхний этаж башни через большое окно, находящееся с боку в стене; в верхнем этаже потолка нет, а прямо – стропилы и кровля; печка находится в нижнем этаже, пола деревянного тут нет, а потолком служит пол верхнего этажа. Чертеж этих двух башен, сделанный с северо-восточной стороны, при сем для большей видимости имею честь препроводить; но в нем есть маленький недостаток, а именно в том, что углы в фасаде не вычерчены, что впрочем, дополняется планом в разрезе. Высота башен и ширина из с надлежащей точностью определены масштабом.
Около самих башен не слышно было, чтобы кто находил что либо в земле; но на холме, на котором стоит церковь, с уличной или северной стороны, находили, говорят, серебряные горшки старых времен; находившие их, теперь уже взрослые люди, говорят, что они, когда были еще мальчиками и бегали учиться в училище, то, по пути, на церковной горке, после дождя, попадали им означенные монетки. К сожалению таких горшков я ни у кого не нашел, а видел же бывшего здесь заседателем Вадима Иосифовича Тир, который такой археологической редкостью разжился должно быть здесь же. Монетки эти четвероугольные, длинненькие, тоненькие и, как помнится, на них вычеканы какие-то буквы. Раскопок производимо здесь никогда не бывало. А если бы, в самом деле, попробовать тут где либо: может что и попалось бы. Здесь, кстати, скажу то, что я старался бывать при рытье могил в церковной ограде для усопших, но особенного мне ничего не попадалось, коме человеческих костей и черепов, которые, надо правду сказать, величиной своей меня немного удивляли, в особенности кости ног.
К описанию башен необходимо присовокупить, что где теперь церковная ограда, то, до построения оной, тут были пали, примыкавшие к углам башен, — это еще помнят здешние старики.
Относительно существования острога ниже Падунского порога, к величайшему сожалению, я не имею ни каких решительно сведений, ибо в жителях не сохранилось ни какого предания об этом; да и жители сами, есть не коренные тут, а пришельцы, поселившиеся, должно полагать, далеко позже существования там острога. Если же бы я имел сколь-нибудь свободного времени, то мог бы пожить несколько времени в Падуне и пошляться в окрестностях его, то, пожалуй, попалось бы что-нибудь, но вряд ли что найдется, тем более, что там нет древних старичков.
Вот, все, что я могу сообщить. Сообщаю только то, что знаю и вижу, — почему, может быть, ответ мой далеко не полон, но поступаю по пословице: «чем богат, тем и рад».
С. Братское
Дейст. ч. Ком. И. Воротников.
Опубликовано в 1881 году