Очерк прихода Верхнеинбатской Успенской Церкви Туруханского края. Часть 1.
Из инородцев населяющих Туруханский край при въезде в него, первыми встречаются Остяки, под названием береговые, как живущие по берегам р. Енисея, на протяжении его, по течению, более 600 верст, начиная от Камня (порогов) до города Туруханска и далее. Впрочем р. Енисей неисключительное местожительство Остяков; живут они и по рекам впадающим в оный: по Каменной Тунгуске, Бахте, Елогую, Баихе, Сунгутихе, Турухану и другим не большим речкам.
По сохранившемуся, между Остяками, преданию, первоначальные кочевья их были в верховьях р. Енисея, откуда они вытеснены были другим сильнейшим народом, теперь ими забытом по имени, равно не упомнят и времени переселения своего в Туруханский край.
С оседлостью Остяки не знакомы, но бродят с места на место, питаясь исключительно рыбой, в сушенном виде (порсой) и сыром, а иногда и мясом убитого зверя. Хлеб и соль мало ими употребляются. Езда у них на собаках.
К такой обстановке жизни Остяка расположила занимаемая им местность. При всей обширности своей, местность имеет одно сплошное чернолесье, богатство которого составляет разный пушной зверь: лисица, песец, горностай, колонок, росомаха, заяц, преимущественно же белка и медведь. Волка не водится. Промысел зверя, как единственный источник обеспечения быта и в то же время требующегося, на государственный ясак, составляет для Остяка исключительное занятие, за которым он и проводит почти всю свою жизнь, скитаясь по лесам с места на место, с неразлучными своими собаками. С другой стороны, лесистость местности лишила Остяка возможности держать оленя, который бы кормил его своим мясом, одевал своей кожей и возил. Единственное животное, какое оказалось возможным иметь, для разъездов, при промысле это – собака. Да и это животное, при незначительных услугах своих, по слабосилию своему, требует от хозяина своего готового содержания, в течении слишком семи месяцев, той же рыбы, какой питается и сам хозяин. Значительный же расход рыбы заставляет Остяка, по вскрытии рек, проводить время по берегам их. При недостатке рыболовных сетей, промысел производится преимущественно переметами, а где возможно и запорами. Но, и после сего, только значительный улов рыбы дает Остяку возможность ходить в окружающих лесах на дальнее расстояние для добычи какого-нибудь ценного зверя. При недостатке рыбы, из опасения умереть голодной смертью доводится Остяку держаться вблизи рек и довольствоваться промыслом зверя какой попадется, большей частью зайца, цена коему самая незначительная (6 к. шкурка).
Жизнь, полная лишений понуждает Остяка, сосредоточивать все свое внимание исключительно на удовлетворении одних материальных своих нужд; вследствие чего духовная сторона его находится в огрублении. Присущая душе идея о Творце и Промыслителе вселенной, проявляется у Остяка понятиями, вытекающими из благоприятных и дурных обстоятельств его жизни, о виновниках мира, добром и злом, которых он и поставляет себе в обязанность задабривать приношениями из своего промысла – шкурой какого либо первопопавшегося зверя, обращаясь при сем, в большинстве случаев, к посредничеству своего же собрата, владеющего секретом угождать духам, то есть шамана. Благодетели эти, большей частью, люди ловкие, желавшие снискать себе средства к жизни более легким способом, чему не мало благоприятствовали обыденные их занятия. Для прикрытия своих намерений, они рассказывали простодушным своим собратьям о бывающих им явлениях духов, которые будто бы научают их, как можно в известных случаях угодить духу, чтобы заслужить его благоволение. Более наглые из шаманов уверяли, что они избраны в шаманы, по смерти своей, самими духами, и наставленные ими, снова воскрешены.
Быв признан кем либо из собратий, шаман надевал на себя, особого покроя, одежду, увешанную побрякушками и шкурами зверей, к рукавам которой, равно и к обуви были пришиты железные кохти; на груди весились разных видов – людей, зверей и птиц болванчики, представлявшие вероятно каких-либо духов; на голову надевалась железная шапка с такими же рогами; за сим, под звуки бубна, начинал плясать, произнося едва внятные слова, скорее походившие на одни звуки. Такая обстановка действовала сильно на детское воображение Остяка и он, считая шамана за своего благодетеля, в тоже время не мог не питать к нему и страха, которым шаманы и пользовались для своих видов. Остяк, без совета шамана, ничего не мог предпринять… Вот и все Богопочтение Остяка! При нем не требовалось от человека нравственных качеств, как существа разумного. В следствие этого Остяк нравственной своей жизнью стоял близко к окружающим бессловесным животным. Женщина не считалась у него существом равным мужчине, какие бы ни были с ее стороны заслуги; все назначение ее ограничивалось одним естественным ее назначением; почему многоженство и кровосмешение считалось у Остяка позволительными…
Но прошли для Остяка времена неведения, и Господь восхотел призвать его в чудный свой свет.
Во 2-й половине XVI столетия, отважные Русские люди отправились в соседнее Сибирское царство, богатое дарами природы, но бедное познанием истинного Творца природы, с целью воспользоваться его богатством, а в замен оного дать богатство духовное – свет истинной христианской веры. Завоевание шло быстро, и в скором времени Русские достигли Туруханского края. Основав, в 1600 г., на р. Тазе укрепленный острог, переименованный потом в город Мангазею. Русские отправились далее. Идя по рекам и речкам, и между прочим спускаясь по р. Турухану, вышли они на обширный Енисей, по берегам которого увидели кочующих инородцев разных племен: Тунгусов, Юраков, Самоедов и Остяков. Ни мало не медля, Русские поставили (1607 г.) при устье р. Турухана, притока Енисея, свое зимовье и, по обычаю времени, укрепили его палисадом, с целью обложить инородцев ясаком. Юраки, Тунгусы и Самоеды, скрылись в тундры, куда пришельцам еще не были известны пути, но Остяки, с своими собаками принуждены были оставаться на месте. Геройски отстаивали они свою независимость, но устоять не могли, и первые подпали власти Русских, хотя и не все роды их вдруг. Соседство и взаимная торговля с Русскими, с течением времени, побудила сблизиться с своими завоевателями и остальных Остяков.
Эта внешняя связь, разноплеменных и разноверных народов, послужил основанием к связи внутренней, духовной, к единству веры, но веры, соединяющей все народы земли в одно семейство. Отец которого есть Сам Бог. Творец и Промыслитель вселенной. При встречах своих Русские и Остяки, без сомнения не обходились без разговоров о содержимой каждым из них вере, ее происхождении и спасительности для человека. Подобные разговоры не могли не оставаться без всяких последствий ля веры Христовой. Хотя положительных документов о принятии Остяками христианства в архиве нет, но можно, без ущерба для истины, допустить, что св. вера имела в среде их своих последователей Конечно, число обращающихся ограничивалось несколькими единицами, но это была закваска, от которой все должно было придти в брожение. Новокрещенные, возвращаясь к своим занятиям, слово о Христе разносили и между своей собратией, и таким образом подготовляли и их восприятию св. веры.
Опубликовано 20 августа 1877 года.
Очерк прихода Верхнеинбатской Успенской Церкви Туруханского края. Часть 2.
Очерк прихода Верхнеинбатской Успенской Церкви Туруханского края. Часть 3.